«Энциклопедия казачьей жизни»

Певцом казачества называют Михаила Александровича Шолохова, великого донского писателя, лауреата Нобелевской премии. Писатель не просто рассказал нам о жизни, быте, нравах казачества, этого известного всей России служивого сословия. Он не только заставил полюбить Тихий Дон и людей, населявших его берега. Шолохов с пронзительной ясностью и горечью показал нам в своих произведениях трагедию казаков в годы революции и коллективизации.
Революция и гражданская война — вот темы знаменитого романа “Тихий Дон”. Читая Шолохова, нетрудно понять, почему большинство населения казачьего края не приняло революцию. В станицах и на хуторах было немало зажиточных казаков. Как люди, служившие государству, казаки пользовались многими привилегиями. А сам образ их жизни воспитывал самостоятельность и независимость, верность царю-батюшке, недоверие к “смутьянам”.
Никакие причины не могут оправдать подписанный Свердловым (а стало быть, исходящий от советской власти) приказ о раскулачивании. С позиции сегодняшнего дня мы благодаря историкам достаточно полно можем судить о происходившем. И этот приказ нельзя расценить иначе как преступление против казаков. Приказом предусматривались массовые казни не только тех, кто прямо участвовал в борьбе с советской властью, но даже тех, кто только помогал повстанцам! Разве теперь не понятно, почему казаки так активно боролись с красными.
Честный художник, Шолохов не может не описать расстрелы и казни, которые начались в станицах с первых же месяцев после революции, когда появились там отряды Подтелкова и Кривошлыкова. В “Тихом Доне” есть эпизод, который поразил меня так сильно, что, наверное, запомнится на всю жизнь. Я имею в виду революционера Бунчука, который в 1918 году в течение длительного времени каждую ночь расстреливал арестованных “контрреволюционеров” десятками... А в ответ стали расстреливать красных.
Дон доставлял немало хлопот руководителям пролетарского государства своей непокорностью. В 1919 году донские повстанцы продержались на своих позициях несколько месяцев. Герой “Тихого Дона” Григорий Мелехов вырос до командира дивизии, показав себя талантливым военачальником.
Тяжелый путь пролег между начальной и конечной точкой жизни Григория Мелехова. От начала до конца романа Мелеховы существуют как целое: семья, дом. Из таких кирпичиков и построен был мир казака, бывший долгое время несокрушимым. Начало роман дышит мерным чередованием времен года в жизни бескрайней донской степи, неспешным ходом хуторской жизни с хозяйственными заботами.
Но, когда кончается роман, нет на земле более ни самого дома, ни этой семьи. Вихри страшного революционного времени пронеслись над домом, сорвали крышу, разметали людей, навсегда разрушили прежний порядок. Шолохов заставляет нас всмотреться в процессы на стыке старого, тысячелетнего, и нового, принесенного XX веком. Этот стык прошел через самую душу, через судьбу Григория Мелехова.
Гражданская война смертельной бороной перепахала вольное казачье братство. Брат шел на брата, сын на отца. Каждый верил в свою правоту и ради нее принимал смерть. Григорий Мелехов сражался на стороне повстанцев, считай — белых, но разве он не дорог нам? И разве порой не появляется у нас отрицательное отношение к борцам за лучшую жизнь, которые творили на Дону расправу направо и налево? Григорий Мелехов видел все это, он искал свой, третий путь. Но этого пути в то время как раз и не существовало. Нельзя было оказаться между двух огней и не сделать выбор. В этом, как мне кажется, тоже отразилась трагедия казачества.
В финале романа Григорию около тридцати лет, а перед нами резко состарившийся человек, “проживший свою жизнь едва ли не до самого донышка”. Метания Мелехова от белых к красным, между женой Натальей и любимой Аксиньей изранили душу Григория. Даже яркая любовь Аксиньи не спасает его. И все же герой победил — тем, что ни от каких ценностей народной жизни не отказался. Семья Мелеховых в романе Шолохова “Тихий Дон” — это “хранилище нравственного опыта” казачества, оплот национальной русской культуры.
В романе “Поднятая целина” перед нами картина мирного времени. Долгое время этот роман трактовался как оптимистическое и даже жизнерадостное произведение. Но мне кажется, нельзя не увидеть в романе, насколько трагично положение крестьянства уже в начальный период коллективизации. Коренные проблемы народной жизни решаются правительством непра
вильно. В жизни казаков все становится перевернутым, извращенным. По сравнению с “Тихим Доном” замечаешь, что в этом романе перестают звучать песни казаков. Создается такое впечатление, что хутор утратил свою прежнюю позицию, а душа народа в нем умерла.
Действие романа начинается во времена восстановления хозяйства после гражданской войны. И бывшие белые, и бывшие красные хотели мирно работать. И вот сотни тысяч таких, как Тит Бородин , получив землю, вцепились в хозяйство, “как кобель в падлу”, по выражению Макара Нагульнова, никогда не утруждавшего себя хозяйственными заботами. И стала богатеть израненная земля, стали отходить от крови и убийств люди. Так прошло несколько лет. Но замаячила новая беда... Не нравилось властям, что люди становились зажиточными. В рассказе Макара о Бородине есть очень интересная фраза: “И начал богатеть, несмотря на наши предупреждения”.
Вместе со всем российским крестьянством казакам предстояло пережить коллективизацию, которая на деле оказалась страшным разорением деревни, уничтожением многих ни в чем не повинных людей. Трагична судьба зажиточных казаков, которые и думать не хотят о колхозе. Впрочем, в колхоз их никто и не зовет. Их всех следует “к ногтю”: раскулачить, а потом выслать на вымирание. “Казаки — народ закостенелый, я вам скажу, и его придется ломать...” — говорит Макар Нагульнов. И весь смысл своей жизни новые руководители как раз и видят в этой ломке.
Я думаю, в этом тоже трагедия казачества. Снова выяснилось, что трудолюбие, самостоятельность, хозяйственность, а стало быть, и зажиточность, ведут к беде. Новая власть видит в собственниках враждебную себе силу. У ее представителей крепкий революционный дух, звонкие фразы, они вновь, как в годы революции и гражданской войны, верят только в свою правоту. И опять в почете сила и террор.
Образно вылеплена у Шолохова фигура Макара Нагульнова, отличающегося прямо-таки бешеной ненавистью к хозяйственным казакам. Он искренне убежден, что сельского хозяина надо душить, давить, грабить. Весело усмехаясь, с чувством правоты твердит Макар: “Кабы из каждой контры посля одного удара наганом по сорок пудов хлеба выскакивало, я бы всю жизнь тем и занимался, что ходил бы да ударял их!”. Становится страшно, когда он кричит: “Жа-ле-е-ешь? Да я... тысячи станови зараз дедов, де-тишков, баб... да скажи мне, что надо их в распыл... Для революции надо... Я их из пулемета”.
Трагедия Нагульнова, как мне кажется, заключается, в разрыве между его мечтой и реальной действительностью. Сделав в своей жизни правильный, как он думает, исторический выбор, он вступает в противоречие с человечностью, гуманизмом. Он готов ускорить движение людей к счастью, своеобразно им понятому, при помощи оружия и угроз. Трагическое противостояние обнаруживается и в сфере его личной жизни. Во имя мировой революции он аскетически отрицает семью, разрывает отношения с Лушкой хотя любит ее и страдает от этого разрыва.
Несправедливое отлучение Макара от партии становится для него непереносимым. Красноречива сцена у кургана, где Нагульнов готов пойти на самоубийство. Недаром в народе этот курган звался смертным.
Драматизм состояния крестьянской души Шолохов раскрывает в образе Майданникова. Кондрат ощущает, что вынужден утратить коренные свойства крестьянской натуры. Вот одна только деталь: прощаясь со своим быком, он глядел “в черные провалы темноты”, словно ощущая всю бесперспективность своей дальнейшей жизни.
С темой коллективизации связан ряд трагических эпизодов романа. К их числу относится “бабий бунт”, когда женщины избивают Давыдова, арестовывают Разметнова и расхищают бесценное семенное зерно. В этой сцене Давыдов чувствует, как крестьяне готовы убить его.
В романе описано много человеческих смертей, многие из которых были насильственными. Убийство Островновым своей собственной матери — наиболее яркий эпизод проявления изуверства в людях. Этот эпизод вызвал во мне содрогание.
Роман заканчивается гибелью центральных героев книги — Давыдова и Нагульнова. Большое горе охватывает всех хуторян. Перед нами Раз-метнов с трясущимися губами, Майданников со склоненной головой, опечаленный дед Щукарь. Мотив грозы, звучащий в финале, напоминает о кровавых схватках и потрясениях, пережитых хутором.
“Поднятая целина” — произведение, интересное тем, что в нем наряду с трагическим передается комическое начало жизни. Смех у Шолохова “равноправен” с горестями и страданиями. Эти два начала идут как бы рядом, сталкиваясь и переплетаясь.
Комическое в романе отражает те сложные общественные противоречия, в которых протекает строительство новой жизни. Уходящее старое и нарождающееся новое выступают в таких причудливых сочетаниях, что становятся источником комического.
Вот идет схватка гремячинцев и тубянцев из-за сена, она по-своему смешна. Любишкин носится вокруг дерущихся, стараясь не влезть в потасовку, аж скрипит зубами от своей “сдержанности” и стонет: “Не могу.'Я же партийный и к тому же ишо — бригадир! Бейте их в лоскуты^ а я как-нибудь стерплю!”
Очень часто комическое предстает в массовых сценах романа. Шолохов рассыпает здесь меткие и образные поговорки. Присказки, прибаутки, передает особенность народного сознания, различные реакции на происходящее. Шутки казаков отражают своеобразие народной речи. Вот например, сцена хуторского собрания. Одни занимают позицию сторонних наблюдателей, друге превращают собрание в забавные посиделки. Некоторые бабы “дремали, как куры на шестке, роняя клубки и иголки”, и среди них Демид Молчун “мирно спал под лавкой в задних рядах”. Зато другие казаки налетают друг на друга по-петушиному, отстаивая свою правоту. Звучит смех, скрашивающий трудности и печали. Смех говорит о том, что народ все осилит: и открытых недругов, и скрытых врагов, произвол, насилие, политическую демагог-ию, весь этот “великий перелом”.
Особенно комичен дед Щукарь, самый веселый персонаж романа. Он участвует почти во всех значительных событиях произведения. Постоянно возникают резкие противоречия между претензиями деда и тем, что за ними стоит; между мнением героя о своей значимости и его фактической ценностью. Щукарь сохраняет свойства беспомощного ребенка. А мужчина не может, став ребенком, не быть смешным.
Еще младенцем, когда Щукаря крестили, подвыпивший поп и дьякон окунули его в купель с кипятком. Позже, во врем рыбной ловли, ему крючком “промзили” верхнюю губу (оттого и прозвали Щукарем). У цыган он купил лошадь, которая была надута воздухом. Рассказы Щукаря о своем прошлом искрятся великолепным юмором. Но столь же веселы и его новые истории. Такова, например, сцена бегства от кобеля и от Бородина, закончившаяся уверениями Щукаря, что он, как герой, отбил Давыдова от врагов. Точно так же в эпизоде “бабьего бунта” мы видим его, “схоронившемся” на сеновале.
Близкий к фольклорному образу “балабона” и “брехуна”, хитреца и “дурачка”, Щукарь в то же время родствен Санчо Пансе и Швейку, занимая место в ряду образов, имеющих общечеловеческое значение.
Романы Шолохова народны. В них провозглашается правота и сила народная. И сила эта прежде всего в труде. Именно в труде наиболее наглядно проступает единство казаков с землей и друг с другом. Возвращая нас к трагическим страницам нашей истории, писатель заставляет осознать вновь и вновь простую истину, что смысл человеческого бытия — это созидательный труд, забота о детях и, конечно же, любовь. И эти вечные человеческие ценности ничто не способно уничтожить.