«Традиции русского реализма в романе «Разгром»»

Роман «Разгром» был завершен в 1927 году и сразу же стал литературным событием в культурной жизни стра­ны. Это было довольно необычное и во многом нетипич­ное для той поры произведение: при всей традиционнос­ти темы (изображение борьбы красных и белых — крас­ных партизан и отрядов Колчака, поддерживаемых японцами) способ изображения главных героев, выбор во­енных эпизодов, сама манера повествования — все это резко отличало роман А. Фадеева от других литературных про­изведений этого же периода.

В самом деле: писатель выбирает для романа эпизоды, связанные не с победами, а с поражением, даже разгро­мом отряда красных партизан. При этом собственно во­енным эпизодам в романе отведено довольно мало места, и само заглавное событие (разгром отряда) начинает раз­ворачиваться лишь с середины — с десятой главы, а вся его первая половина посвящена неторопливому и подроб­ному исследованию человеческих взаимоотношений в от­ряде, анализу переживаний героев и их поступков. Да и всего персонажей в романе, включая и эпизодические, совсем немного для произведения такого масштаба — их около тридцати.

В центре внимания Фадеева находятся не военные со­бытия, а именно человеческие характеры, а когда они уже рассмотрены со всех сторон, тогда только писатель пере­ходит к изображению сражений. Фадеев писал: «Настоя­щий человек пробуждается в самых лучших своих сторо­нах, когда стоит перед большим испытанием». Это убеж­дение писателя определяет его любимый художественный прием: показ человека в экстремальной ситуации боя, сра­жения, когда он находится перед лицом смерти, в период высшего напряжения духовных и физических сил. Толь­ко в такой ситуации человек раскрывается полностью, сле­тает с него все наносное, вся «шелуха», и остается одна его подлинная сущность.

Фадеев исследует глубины человеческой психологии, он пытается изобразить своих героев с разных сторон, отра­зить все аспекты их личности. В этом писатель следует традициям русского реализма и прежде всего традициям Л.Н. Толстого.

Фадеев писал: «Толстой всегда пленял меня живостью и правдивостью художественных образов, большой конк­ретностью, чувственной осязаемостью изображаемого и очень большой простотой». Автор «Разгрома» невольно,как он сам признавался, подражал Толстому в построе нии и ритме фразы, в структуре языка. Этот интерес Фадеева к толстовским традициям не был случайным: писатель хотел показать в романе процесс формирования новой личности, поэтому художественный метод Толсто­го — исследование «диалектики души» человека — был вос­принят Фадеевым в качестве основного художественного метода.

Реализм Фадеева проявляется наиболее полно в изоб­ражении главных героев романа — Левинсона, Мечика, Морозки. Внешность персонажей писатель детально не рисует, а лишь отмечает в их наружности те индивиду­альные черты, которые служат для характеристики лич­ности. Обычно Фадеев обращает наше внимание на глаза героя, как это делает Толстой. Фадеев показывает «нездеш­ние», «большие глаза» Левинсона, «зелено-карие» глаза Морозки, «дымчатые глаза» Вари, «жалкий, растерян­ный» взгляд Мечика. Глаза — «зеркало души», и именно в них отражаются душевные переживания героев романа.




Как и Толстой, Фадеев использует прием повторения одной, наиболее яркой детали во внешности героя для дополнения и подкрепления его психологической харак­теристики. Так, изображая Левинсона, писатель постоян­но подчеркивает внешнюю физическую обычность своего героя: «Он был такой маленький, неказистый на вид - весь состоял из шапки, рыжей бороды да ичигов выше колен». Левинсон говорил тихим голосом, но голос его, «негром­кий, но внятный, был услышан каждым, как биение сво­его сердца». Фадеев подчеркивал не физическое, а нрав­ственное, моральное превосходство Левинсона над други­ми бойцами: им руководила «огромная, не сравнимая ни с каким другим желанием жажда нового, прекрасного, сильного и доброго человека», и именно эта жажда дает герою право руководить действиями других людей и даже распоряжаться их жизнями — посылать их на смерть.

Следуя традициям реализма, Фадеев стремился пока­зать духовное развитие своих героев. Наиболее ярко это видно на примере Морозки. В самом начале романа Мо- розка предстает перед нами как обычный парень, ничем не отличавшийся от своих сверстников. Он может не вы­полнить «скучный» приказ своего командира, украсть дыни с баштана и искренне недоумевает, когда Левинсон из-за этой чепухи устраивает над ним настоящий суд и прогоняет его из отряда.

Но постепенно Морозка меняется, он осознает свою от­ветственность перед другими людьми. Во время паники на переправе он вначале хотел было, по старой привычке, попугать баб мнимой близостью японцев «для смеху», но затем раздумал и, соскочив с лошади, принялся успокаи­вать: «Он вдруг почувствовал себя большим, ответствен­ным человеком...» Происходит внутреннее, духовное пе­рерождение героя, и закономерным результатом этого про­цесса стал подвиг Морозки: он, пожертвовав собой, сумел предупредить остальных бойцов отряда о засаде и тем са­мым спас им жизни.

Как и Толстой, Фадеев противопоставляет одних геро­ев, показанных динамично, в духовном развитии, другим героям, показанным статично, без внутреннего духовного изменения. Таким в романе нарисован Мечик, антипод Морозки, который всегда прежде всего думал о самом себе. Он не был способен на подвиг, на самопожертвование, и это прекрасно понимал Левинсон, когда называл Мечика «никчемным пустоцветом». Мечик не готов к борьбе, он случайно оказался в отряде, он не может «слиться» с дру­гими бойцами, поэтому постоянно чувствует себя чужим среди них. Его эгоизм и трусость приводят к предатель­ству товарищей и гибели Морозки.

Фадеев не идеализировал своих героев, он стремился раскрыть их сложный и противоречивый внутренний мир, поэтому показывал их добрые и дурные поступки, пере­давал их мысли и чувства, их воспоминания и размыш­ления. Писатель не упрощал изображение действительно­сти, не подгонял ее под идеологическую схему, а старал­ся раскрыть ее во всем многообразии и полноте. Поэтому Фадеева можно назвать преемником лучших традиций рус­ского реализма XIX века, преемником традиций Толстого и Чехова.