«О дряни»

В стихотворении «О дряни» с первых строк: «Слава, Слава, Слава героям!» смысл меняется на издевательство над «мразью», корой удалось преодолеть натиск революции, адаптироваться и даже обзавестись «уютными кабинетами и спаленками». Для писателя помещики всегда вызывали отвращение, ибо у них уже мозоли появились от сидения: «От пятилетнего сидения зады крепки». Они представляют опасность уже тем, что легко меняются под течение, «наскоро оперенья переменив», оказываясь уже в рычагов государственного правления, распространяя бюрократию. Но больше всего пугает атмосфера, в которой обитают мещане, которым не дают спокойствия революционный настрой, и они хотят «утихомирить бури революционных лон». Это все описывается не без помощи быта, что точно и выразительно обозначается. К примеру, газету «Известия» положили в судно котёнку в качестве подстилки, а чиновник, который даже находясь дома, называет свою родную жену: «Товарищ Надя!».

Именно через бытовой образ стиха «О дряни» было выражено сущность мещанства, класс которых был рождён революционной эпохой, но способны только на одно – опошлить все представления, которые с революцией связаны. Разная мелочь, та или иная деталь, что создаётся ими вокруг себя, мимо воли заставляет сделать переоценку понятиям, которые принадлежат революции. Не обошлось и без «Реввоенсовет», Революционный военный совет, где Надя: «И мне с эмблемами платья. Без серпа и молота не покажешься в свете!», где она собиралась «фигурять». Писатель часто повторял, с чего рождается сатира. В основе за стержень лежит тема, которая «просится на издательство». Именно такая тема и была взята за основу « О дряни». Но все издевательства будет лишь тогда, если пользоваться сильно резкими словами. Маяковский показывает некоторые заострения, перечисляя рифмы и эксцентричность выводов. Вот такой полный набор и удостоено стихотворение «О дряни», переполнено резкими формами: «зады», «мурло», «мразь», которые дополняются бранными и грубыми словами. Но и эксцентричность вывода нельзя оставить без внимания: «Страшнее Врангеля обывательский быт».