«Трансформация скрытого бытия в романах Кафки»

Параллельно с работой над романом Кафка писал знаменитые новеллы «Приговор», «Перевоплощение» и «В исправительной колонии». Приговор» написан в ночь с 22 на 23 сентября 1912 г. и посвящен Ф. Бауер. 24 сентября состоялось первое публичное чтение рассказа у Оскара Баума. В марте 1913 г. Кафка прислал рукопись в издательство К. Вольфа. «Приговор» впервые опубликован в июне 1913 г. в одном из альманахов (издатель М.Брод, вышел единственный номер). Кафка мечтал об отдельном издании рассказа, так как «Приговор» - «…больше стихотворный, чем эпический, он нуждается в свободном просторе вокруг себя, чтобы оказывать влияние» (из письма к издателю). В сентябре 1916 г. такое издание увидело свет. Лучше понять содержание рассказа, увидеть его автобиографическую основу позволяет запись в дневнике, сделанная писателем 11 февраля 1913 г.: «Читая корректуру «Приговора», я фиксировал все связи, которые стали понятными для меня в этой истории, насколько я их сейчас вижу перед собой.

Это необходимо, ведь рассказ вышел из меня в мир, как при настоящих родах, покрытый грязью и слизью, и лишь моя рука может и хочет добраться к телу. Друг - это связь между отцом и сыном, он - их наибольшая общность. Сидя в одиночестве возле своего окна, Георг любострастно копается в этому общем, думает, что отец существует в нем самом, и все, вплоть до мимолетной неуверенной задумчивости, кажется ему преисполненным миролюбивости.

Но следующее развитие истории показывает, как от общности отделяется отец и оказывается противоположностью Георга, что усиливается другими, менее важными общностями, например, любовью, преданностью матери, верностью ее памяти, клиентурой, которую отец все же привлек когда-то к фирме. У Георга нет ничего. Его невесту отец легко выгоняет - ведь она существует в рассказе лишь благодаря связи с другом, то есть с общим, и, поскольку свадьба еще не состоялась, она не может войти в круг кровных связей, которые соединяют отца и сына. Общее сосредоточено целиком в отце. Георг ощущает его как что-то чужое, что приобрело самостоятельность и не защищено им в достаточной мере, брошенное на произвол русской революции, и лишь потому, что, кроме созерцания отца, у него ничего нет, приговор, который полно перекрывает ему доступ к отцу, так сильно влияет на него. Имя Георга имеет столько же букв, сколько и Франц.

В фамилии Бендеманн окончание «манн» - лишь усиления «Бенде», сделанное ради выявления скрытых возможностей рассказа. «Бенде» имеет столько же букв, сколько и «Кафка». «Фрида» имеет столько же букв, что и Фелица (имеется в виду Фелица Бауер). И одну и ту же начальную букву…». Этот рассказ знаменует новый поворот в творчестве писателя, когда использование фантастических, сказочных, параболических и гротескных изобразительных форм начинает играть в прозе конститутивную роль, а термин «кафкианский» приобретает свою полноценную семантику. В ночь с 6 на 7 декабря 1912 г. он написал новеллу «Перевоплощение» («Die Verwandlung»), над которой работал, начиная с 17 ноября. Вместе с «Приговором» и «Кочегаром» она должна была составить своеобразную трилогию под общим заголовком «Сыновья». Росманн, Бендеманн и Замза как представители генерации, которая конфликтует с поколением «родителей». Тема, довольно популярная для тогдашней литературы, можно назвать драму В. Газенклевера «Сын», пьесу А. Броннена «Отцеубийство» и др.

Работа над «Перевоплощением» много раз перерывалась разными родственными и служебными обстоятельствами. 24 ноября 1912 г. Кафка читал первую часть новеллы у Отто Баума. В апреле 1913 г. К.Вольф настоял на том, чтобы Кафка передал ему «клопиную историю», но автор отказывается, мотивируя тем, что вещь еще не завершенная. В 1914 г. Кафка прислал рассказ в журнал «Нойе рундшау», но его отклонили, несмотря на положительный отклик редактора журнала Р. Музиля. Впервые опубликован он был в октябре 1915 г. в журнале «Вайсе блеттер», который издавал Р. Шикеле. В этом же году К. Вольф издал новеллу отдельной книгой в серии «Судный день», в которой по обыкновению печатались экспрессионисты.

Кафка вникал во все мелочи, которые касались издания книги. Когда он узнал, что художник О. Штарке, который иллюстрировал книгу, хочет изобразить на обложке насекомого, то запротестовал, говоря, что его нельзя изображать даже издалека. Кафка предложил сценку «родители и управляющий». Новелла имеет автобиографические источники: Грегор упоминает о неудачном сватанье к кассирше шляпного магазина (Ф. Бауер носила экстравагантные шляпки и служила регистраторшей на предприятии). После чтения писем Г. фон Клейста Кафка проводит параллели между его положением в семье и своим. В дневнике есть запись о том, что на определенное время он ощутил себя покрытым панцирем и т.п.






Среди литературных источников называют «Метаморфозы» Овидия и «Двойник» Ф. Достоевского. Действие «Двойника» тоже начинается с пробуждения героя, который неудовлетворен службой и не может постичь, сон это или явь. На балу Голядкин воображает себя жуком рядом с молодым стройным офицером. Имя героя Кафка, очевидно, позаимствовал из романа Я. Вассермана «История юной Ренаты Фукс», где действует персонаж по имени Грегор Замасса. Инсект появляется уже в фрагменте «Свадебные приготовления в селе», где герой, которому не хочется ехать в село к своей невесте, воображает, как туда отправляется его оболочка, а он сам в образе исполинского жука будет лежать в кровати: то есть не столько перевоплощение, сколько обретение, проявление сущности - мотив, который присутствует и в «Перевоплощении». Трансформация скрытого бытия в реальное помогает Замзе овладеть знанием, которое в предыдущем состоянии было бы для него недосягаемым. Лишь теперь он начинает видеть в искусстве, в данном случае в музыке, возможный путь к «страстно желанной пище» - момент, который усиливает автобиографический аспект рассказа. Приговором поражают «сыновей» Кафки неотвратимо и жестоко, но эти приговоры прорастают в них самих, независимо от того, действительно виновен герой или нет.

С 14 по 18 октября 1914 г. Кафка работал над новеллой «В исправительной колонии» («In der Straf-kolonie»), сначала без намерения ее публиковать. Когда издательство К. Вольфа начало настаивать на издании новой книги. Издатель продолжал настаивать на публикации новеллы, и в 1919 г. она вышла в Лейпциге. В гротескной и, на первый взгляд, целиком фантастической (ближайшее будущее покажет, что она не настолько уж и фантастическая) истории речь идет о тоталитарном обществе «закрытого типа», которое начинает разгерметизироваться и из-за этого приходит в упадок: культ убийства лишен бывшего великолепия, теперь говориться лишь о рутинно выполняемой процедуре. Рассказ, наверное, - главный «триллер» Кафки.

В том самом 1914 г. Кафка начал работу над романом «Процесс», который также остался незаконченным. Перед заключительным разделом должны были быть описания еще некоторых стадий таинственного процесса. Но поскольку процесс, по устному замечанию автора, вообще не мог достичь вышестоящих инстанций, роман в определенном понимании программно незавершенный, то есть, переходит в бесконечность. Фрагмент возник между августом 1914 и январем 1915 г., попал к Броду без заголовка, и он, вспоминая авторское выполнение, взял на себя смелость расположить разделы так, как их читал Кафка, а также дал ему название. Роман будет опубликован лишь через год после смерти Кафки в 1925 г.

Непосредственным поводом для темы вины и «суда» окрашенной мотивировки книги была, возможно, первая помолвка Кафки с Ф. Бауер, которая состоялась в Берлинском отеле «Асканишер Гоф» 12.07.1914 г. в присутствии друзей и родственников. Если представить отель как определенную судебную инстанцию, то самокритичное видение автором своих взаимоотношений с невестой, определенных категорий подчиненности и наказания, неизбежно, на уровне текста, будет приобретать формы «внутреннего процесса» (об этом писал Э. Канетти). К литературным источникам относят также роман Ф. Достоевского «Преступление и наказание», известный Кафке, по меньшей мере с 1912 г., и его же письма из тюрьмы, которые автор «Процесса» читал весной 1914 г. Возможно, начало Первой мировой войны также заострило тему вины. По крайней мере, роман, хотя его и отличает полнейший отход от любой историчности, одними ссылками на биографию автора не объяснишь. Как и не объяснишь его с помощью религиозно-метафизических студий, запущенных на орбиту кафковедения с легкой руки Брода.

Количество версий в толковании «Процесса» огромное, причем все эти версии построены больше в вопросительной интонации, и полноценного ответа до сих пор нет. Является ли роман Кафки предвидением нацистского террора, концлагерей, убийств и т.п.? Прорицает ли процесс тоски по утраченному душевному покою, желание освободиться от космической вины? Означает ли действительность романа все земное бытие, в тотальном, так сказать, измерении, когда вина понимается как экзистенциальная вина, освобождение от которой возможно лишь через признание этой вины? «Процесс» - сон, кошмарное видение, изображение полнейшей усталости целостного духа? Или отображен вообще в «Процессе» предметный мир, или это лучшее изображение мира как семантической пустоты? Кафка в «Процессе» применяет тот же самый прием, который он уже использовал в «Америке»: взгляд на мир исключительно через сознание героя. Герой дает ответ на любую ситуацию или сам генерирует ее, есть места, где действие просто зависит от воли героя (например, сам назначает себе срок появления в суде и судья именно в это время ждет его и т.п.).